Как стать сыщиком в России

Два года назад 37-летний майор полиции в отставке Алексей Седых открыл в Калининграде детективное агентство «Пантера». Насколько выгоден этот бизнес, похожи ли его будни на сюжеты популярных сериалов и зачем к частным сыщикам обращаются предприниматели - Алексей рассказывает в интервью журналу Королевские ворота.

– Вы проходили службу в Сургуте, но детективное агентство открыли в Калининграде. Как оказались здесь?

– Ещё в 2013 году, супруга тогда была на шестом месяце беременности, мы подумали, что не стоит рисковать с путешествием по незнакомой стране, и полетели в Санкт-Петербург. Помню, был конец апреля: в Сургуте ещё оставались страшные, чёрные сугробы, в Петербурге тоже оказалось дико холодно. Мы купили зонты, на следующий день шапки и вскоре решили, что нужно всё-таки ехать туда, где теплее – и удачно вспомнили, что рядом Калининград. Примерно на третий день, когда шли по проспекту Мира, мимо зоопарка, среди зелёных, цветущих деревьев, я сказал супруге: «Рапорт на перевод по факсу сброшу, кошку мама по почте отправит. Остаёмся здесь» – настолько сильным был эмоциональный отклик.

Вернувшись в Сургут, хотел перевестись, но в МВД начались массовые сокращения. Здесь некуда было девать своих сотрудников, не говоря о том, чтобы брать на службу посторонних. Поэтому я остался дорабатывать до пенсии. Каждый отпуск мы проводили в Калининграде, переехали 1 марта 2017 года.

– Когда появилась идея открыть детективное агентство?

– Сразу после переезда купили небольшой павильон, планировали заниматься розничной торговлей и общепитом. Приобрели франшизу Coffee Like, но не срослось. Сразу оговорюсь – к кофейням, которые сегодня работают под этим брендом, отношения не имею. Мотивация начать своё дело заключалась в желании обеспечить семье независимый источник дохода на случай, если по каким-то причинам я выйду из строя. Но с бизнесом не получалось, потому что не было предварительной разведки: я недостаточно изучил специфику, действовал наскоком. Затем довольно плотно занялся интернет-маркетингом и инвестициями – Forex, крипта и так далее. Не скажу, что это стало кардинальной сменой деятельности, увлёкся ещё во время службы. Присматривался, потихоньку инвестировал, втайне от коллег и тем более руководства, проходил обучение.

После ухода на пенсию у меня периодически происходили эмоциональные откаты – наверное, это называется так. Спрашивал самого себя, зачем я занимаюсь тем, чем занимаюсь, и не находил ответа. Ощущал собственную нереализованность. В какой-то момент даже думал вернуться в контору; узнавал, как устроиться в Росгвардию. Но всё-таки возвращаться в оперативную работу желания не было – не потому, что не нравится, а по другим причинам, сопровождающим работу любого опера, особенно руководителя оперативного подразделения. Из-за этого я никогда не планировал задерживаться в МВД и в любой другой правоохранительной системе. Продолжал искать, рассматривал адвокатскую деятельность, юриспруденцию. Идея открыть детективное агентство пришла случайно, во время разговора с моим товарищем в Зеленоградске – в тот день я ещё спорил с официанткой, что нужно подавать к нашим напиткам, апельсин или лайм (улыбается).

– Что было дальше?

– Поскольку прежде я никогда не сталкивался с работой частных детективов, стал узнавать, как всё устроено: смотрел сайты разных агентств, изучал законодательство, познакомился с местными сыщиками. Практически все, с кем обсуждал эту идею, говорили «Лёха, ерундой не занимайся» и советовали стать адвокатом. Но мне было интереснее попробовать силы в роли детектива. Подумал, что если пойдёт, значит пойдёт, а если нет, всегда можно переиграть, благо эта деятельность не требует больших финансовых вложений.

– Я встречала информацию, что достаточно арендовать небольшое помещение, купить стол, стул, компьютер, нанять пару помощников и бухгалтера. Это так?

– На самом деле «стартовый набор» может быть ещё меньше. Сегодня многие детективы и адвокаты работают удалённо. Конечно, в офисе удобнее встречаться с клиентами, но вся наша работа проходит за его пределами. Что касается напарников, нужны скорее люди на подхвате, для того же наружного наблюдения – проводить его в одиночку особого смысла нет. Соответственно, затраты сводятся к созданию сайта и настройке рекламной кампании в «Яндекс.Директ» и «Яндекс. Услуги» – и погнали.

– Сколько времени ушло на получение лицензии?

– Около месяца, для бывших сотрудников это несложно. Требуется пройти медицинскую комиссию, подтвердить, что не состоишь на учёте в псих- и наркодиспансере, представить документы, подтверждающие стаж в оперативных или следственных подразделениях. Кроме этого, нужно быть несудимым за умышленные преступления. Кандидатуру одобряют в ФСБ, там смотрят, не представляешь ли ты угрозы для безопасности Российской Федерации. К нам могут обращаться иностранные клиенты – здесь очень тонкая грань, как бы не сработать на разведку.

– Большинство частных детективов – бывшие сотрудники полиции. Почему? Есть примеры, когда владелец детективного агентства в прошлом не работал в силовых структурах?

– Сразу сделаю ремарку: детективное агентство – это маркетинговый термин, а не юридический. Если раньше юридические лица могли получить лицензию, сейчас её выдают только физическим лицам. Поэтому прежде чем стать детективом, нужно стать индивидуальным предпринимателем. Возвращаясь к вопросу. Во-первых, это одно из формальных требований Закона «О частной детективной и охранной деятельности»: либо у тебя есть соответствующий стаж в органах, либо ты прошёл специальное обучение. Я скептически отношусь к этой идее. Недостаточно изучить Уголовный кодекс и какие-то другие законы, чтобы стать детективом. Это то же самое, если бы я прочитал закон о СМИ и назвал себя журналистом. Хотя я встречал людей с прирождённой склонностью к этой работе. Несмотря на мои одиннадцать лет опыта, один из моих помощников вытворяет просто невероятные вещи. Кроме правового статуса и возможности официально работать, лицензия детектива мало что даёт: у нас нет доступа к закрытым, ведомственным базам, наши права не равняются адвокатским, суд редко признаёт результаты частных расследований. Для сбора информации порой нужен творческий подход – меня каждый раз удивляет то, как мыслит мой помощник. Но это скорее исключение, таким вещам можно научиться только на практике.

– «Пантера» начала работать в разгар пандемии. Как это повлияло?

– Сложно сказать, потому что не с чем сравнивать – не в пандемию я этим не занимался. Но, безусловно, изменилась платёжеспособность: в то время люди теряли источники дохода, многие начали экономить. Важнее было прокормить себя, а не платить за услуги детектива или любые другие услуги. Возможно, если бы я открыл агентство в другое время, поток клиентов был бы больше. С другой стороны, я не рассматривал вариант отложить, дождаться, когда пандемия кончится.

– Откуда пришли первые клиенты?

– Честно говоря, самых первых уже не вспомню – приходили из «Яндекс.Директ», обращались за какими-то мелочушками. Первой серьёзной задачей стал розыск ребёнка – семья начала бракоразводный процесс, и хотя суд не запрещал отцу видеться с ребёнком, мать всеми возможными способами препятствовала их общению. Сняла квартиру и пропала. Обращаться в какие-то службы клиент посчитал нецелесообразным, поэтому обратился ко мне.

– Нашли?

– Да. У меня был номер телефона, с его помощью я нашёл профили в социальных сетях, а также другой, новый номер. Сразу скажу, что на данный момент именно OSINT (Open-source intelligence, разведка по открытым источникам. – Ред.) является основным методом нашей работы. Также я нашёл профиль на «Авито», где было активно объявление о продаже вещей. Оставалось созвониться, договориться о примерке и узнать адрес квартиры, где находится ребёнок. Для меня решение оказалось достаточно простым, но для человека не в теме задача будет невыполнимой.

– На сайте агентства указано, что вы работаете не только в Калининграде.

– Я бы сказал, что мы работаем преимущественно не в Калининграде. Около 90 процентов заказов – из других городов.

– Почему так?

– Скорее всего, потому что здесь мало платёжеспособных клиентов. Именно клиентов, а не людей. Людей с хорошим достатком много, но, похоже, у них мало проблем, с которыми они бы стали обращаться к детективу (смеётся). В Калининграде тухло не только с детективной деятельностью. Знаю от знакомых адвокатов, что и к ним в месяц обращается два-три человека. При этом у нас официально зарегистрировано более 600 адвокатов – это очень много для города с полумиллионным населением. У детективов конкуренция существенно меньше – грамотных специалистов раз, два и обчёлся, но и клиентов в разы меньше. Кого-то, может быть, это устраивает, но не меня. Поэтому активно работаю с заказами из Москвы.

– А почему москвичи выбирают вас, а не московских детективов?

– С некоторыми предпринимателями из Москвы был знаком лично, с другими познакомился в процессе работы. Есть компании, которым мы предоставляем услуги аутсорсинга службы безопасности – это достаточно большой объём работы. Благодаря сарафанному радио сейчас получаю заказы не только из Москвы, но и из других городов, в том числе из Сургута. Другие частные детективы тоже обращаются, поскольку я специализируюсь на киберразведке – подобные услуги мало кто оказывает, и ещё меньше, кто оказывает их по доступным ценам. В Москве есть организации, у которых порядок цен на деанонимизацию – от 300 тысяч до миллиона. У меня те же услуги на порядок дешевле.

– С чем связана большая часть обращений?

– В принципе, я бы мог всё время заниматься только киберразведкой и не заморачиваться: пьёшь кофе, ищешь информацию в сети, а деньги капают. Но это неинтересно. Интересно брать «живую» работу, вести расследования. Как правило, к детективу обращаются, когда полиция ничего сделать не может или когда проблема слишком деликатна. Частые запросы от граждан: сбор сведений для суда, поиск очевидцев разных происшествий, раздел имущества.

– Часто приходится сталкиваться с мнением, что работа частного детектива – это слежка за неверными супругами? Подобные литературные и сериальные клише вредят имиджу профессии?

– То, что частные детективы следят за чужими жёнами – весьма распространённый стереотип. И, нужно сказать, его популярность небеспочвенна. Некоторые детективы предлагают такую услугу – выявление супружеской неверности. Для меня удивительно, что они открыто об этом заявляют, потому что подобные вещи близки к откровенному нарушению статьи о неприкосновенности частной жизни. При этом обращений, связанных со слежкой за партнёром, тоже много. Наверное, не ошибусь, сказав, что тридцать-пятьдесят процентов людей  обращается к детективу, чтобы узнать, как проводит время супруг или куда летала супруга. Услышав такой запрос на консультации, обычно сразу торможу собеседников и рекомендую не искать исполнителей. Потому что с высокой степенью вероятности эти исполнители окажутся мошенниками. Реальный пример: когда в поисковике набираешь «частный детектив Волгоград», среди первой пятёрки сайтов только один принадлежит настоящему детективу, Александру Симоненко. Остальные четыре – мошенникам. Они согласятся сделать вам детализацию звонков и сообщений в WhatsApp, а потом кинут на деньги. Естественно, вы не пойдёте в полицию писать заявление. Всё равно, что написать: «Прошу вас привлечь меня к уголовной ответственности».

– Насколько высока теневая составляющая в вашем бизнесе?

– Думаю, если смотреть по России, то удельный вес подобных заказов окажется очень высоким. Отработать их можно, но грань слишком тонкая. В большинстве случаев я категорически отказываюсь от подобной работы, понимая, что не смогу помочь, не преступив закон, либо по этическим соображениям. Также я принципиально не беру заказы, когда непонятны мотивы заказчика.

– Сколько ведёте расследований в месяц?

– В марте у меня и моей команды в работе было порядка 40-50 объектов. Важное уточнение – не всё, что мы делаем, является расследованием. Правильнее сказать, что мы работаем над объектами. Объектом может быть физическое лицо, компания, телеграм-аккаунт, с которого вымогают деньги, угрожая распространением порочащих сведений или фотографий. Расследование – более глобальная история. К примеру, стало известно, что предприятие загрязняет окружающую среду, и нужно выяснить, откуда и как везут промышленные отходы, кто к этому причастен.

– Расскажите о команде.

– Шесть аналитиков, они же специалисты по OSINT. И два моих помощника, которых привлекаю к работе по мере необходимости.

– Как искали?

– С помощниками был знаком, аналитики проходили кастинг – полноценный, в два этапа. Найти сотрудников оказалось непросто, к тому же допустил серьёзную ошибку. Вакансию разместил в нескольких телеграм-каналах, посвящённых OSINT. Она предполагала оплачиваемое тестовое задание – это и стало ошибкой. Меня буквально завалили заявками, некоторые кандидаты выполняли задания с разных аккаунтов, чтобы получить больше денег. Когда я выяснил, что мою щедрость пытаются эксплуатировать – гонорар за правильное выполнение составлял 2100 рублей, – сразу прикрыл лавочку. В итоге из шестидесяти кандидатов отобрал десять человек, шестеро работают со мной сегодня.

– Женщины часто становятся детективами? И опасная ли это профессия?

– Женщины в нашем деле не редкость. Общаясь с ними, каждый раз убеждаюсь, что женщины-детективы дадут фору мужчинам. Как я говорил, в нашей работе необходим творческий подход – вы, женщины, умеете нестандарт­но мыслить, находить неочевидные решения. Насчёт опасности скажу так: профессия детектива может быть таковой, если ты лезешь туда, куда не следует. В 2018 году в Москве детектив в прямом смысле лишился головы из-за того, что ввязался в нехорошую историю.

– Ваши будни похожи на сюжеты сериалов?

– Не думаю. В них формируется ложное представление о нашей деятельности. Вопреки историям из кинофильмов детективы никогда не вступают ни в какое противодействие с противником. Если это произошло – хреновый из тебя детектив. Это фиаско.

– Получается, хороший детектив – тот, кого не замечают?

– Да, важно быть незаметным. Впрочем, общаясь с людьми для сбора информации, не обязательно представляться детективом. Можно быть кем угодно: сантехником, журналистом, другом семьи.

– Даже если вы собираете информацию для суда?

– Вы правы, в этом случае так делать нельзя. На первой встрече с клиентом всегда обговаривается, предполагается ли использование результатов расследования в суде – если так, требования к сбору информации другие. Частным детективам не запрещено, скажем, вводить собеседников в заблуждение. Единственный запрет – нельзя представляться сотрудником спецслужб. Ситуации бывают разные, иногда эффективнее поговорить с человеком, представившись знакомым заказчика, а уже после, поняв настроение, рассказать, что ты расследуешь. Если требуется, попросить собеседника повторить сказанное под запись или заручиться согласием, что он готов свидетельствовать в суде.

Кстати, если дело дойдёт до суда, я тоже буду опрошен в качестве свидетеля. Наше законодательство не предусматривает привлечение детектива к следствию, например, в качестве специалиста – такой практики просто нет. Решение, приобщить ли материалы к делу, принимает следователь. Как бывший сотрудник могу сказать, что полиция не всегда готова идти навстречу в таких вопросах – следователь, как и судья, вправе приобщить эти материалы, но делать это он не обязан. Если речь об уголовном деле, важно, чтобы адвокат был настойчив, писал соответствующие ходатайства – тогда есть шанс, что всё получится.

– Законодательство меняется?

– В части расширения полномочий частных детективов – нет. Закону в этом году тридцать лет, глобальных изменений за это время не было. Менялись в основном процедурные вещи: раньше лицензию выдавали в МВД, сейчас – в Росгвардии, и так далее. Нормативные акты, регламентирующие деятельность полиции, вообще не содержат отсылок к частным детективам, там нет ни слова о том, как с нами взаимодействовать – это остаётся на усмотрение конкретного сотрудника. Мы можем наводить справки, но никто не обязан отвечать на наши запросы. В этом отношении у вас, журналистов, больше прав. Единственное упоминание частных детективов встречается в документах о деятельности судебных приставов.  

– Вы состоите в Международной ассоциации частных детективов. Что это даёт? Ассоциация выступает с инициативой скорректировать статус российских детективов?

– С инициативой выступает депутат Госдумы Анатолий Выборный. На протяжении последних двух лет он говорит о том, что закон морально устарел и нужно расширить полномочия частных детективов. Однако законопроект всё ещё дорабатывается. Мне предлагали вступить в профсоюз: представлять интересы калининградских детективов, лоббировать их, чтобы закон, наконец, изменился. Я пока отказался. Никогда не состоял ни в одном из профсоюзов, да и сообщество в нашем городе небольшое.

Международная ассоциация, насколько я знаю, с подобными инициативами не выступает. Членство в ней, в первую очередь, даёт ценные связи, возможность спросить совет у коллег со всего мира. В прошлом году ко мне обратились родители, чей сын пропал, отдыхая в Турции: сначала не выходил на связь, потом не вернулся обратным рейсом. Я спросил на форуме сообщества, может ли кто помочь. За две минуты отозвались русскоговорящие детективы, организовали поиск и в ближайшие дни нашли парня – к сожалению, он погиб. Мы сработали быстрее, чем работала бы наша полиция. У неё нет полномочий вести расследования за границей, это всегда долгий процесс со множеством согласований.

– Какие полномочия у детективов из других стран?

– У нас в IAPD есть Стив, детектив из Майами. В Америке полномочия детективов не уступают полицейским. У Стива в автомобиле лежит автомат, он может спокойно задерживать преступников, у него есть доступ к базам ФБР – всё совершенно иначе.

– Реально ли найти телефонных мошенников? К вам обращаются жертвы таких преступлений?

– Да, масштаб этой проблемы огромный. Вычислить кибермошенников можно, если жулики допустили ошибку. Если они всё сделали безупречно, вы их никогда не найдёте. У полиции в большинстве случае для нормального расследования нет ресурсов – в некоторых территориальных подразделениях МВД подобные дела попадают одному или группе сотрудников, которые завалены заявлениями, по которым нельзя возбудить уголовное дело, потому что в положенные сроки банки не успевают прислать необходимые документы, плюс ряд других нюансов.

У частных детективов в этом отношении ресурсов больше, но всё опять же упирается либо в законодательные запреты, либо в отсутствие коммуникации с  иностранными ведомствами наших правоохранительных органов. Когда мошенники используют VPN, по-хорошему нужно запросить информацию у тех же американцев, чтобы узнать реальное месторасположение пользователя. Но такой запрос могут запросто оставить без ответа.

– Знаю, что вы много работаете с бизнесом. Какой запрос у предпринимателей?

– Это основное направление. Если проблемы граждан решают спецслужбы, бизнес со своими проблемами разбирается самостоятельно. Корпоративной разведкой и проверкой кандидатов на работу обычно занимаются службы безопасности, но содержать подобные структуры могут только крупные компании. У среднего и малого бизнеса для этого недостаточно ресурсов, он остаётся незащищённым. Нивелировать риски можно как раз за счёт частного детектива. Сегодня мы работаем преимущественно со средним бизнесом, проверяем репутацию контрагентов, предоставляем услуги аутсорсинга службы безопасности.

– Спрос высокий?

– Многие предприниматели всё ещё мыслят как в девяностые и нулевые, когда с проблемами обращались к бандитам или звонили знакомому оперу Васе. Понимания, что все эти проблемы можно решить легально, заключив официальный договор с детективным агентством, у бизнеса пока нет. Но ситуация постепенно меняется, об этом говорит растущее число поисковых запросов, связанных с детективной деятельностью.

– Вы проводите первую консультацию с клиентами бесплатно. Почему?

– Потому что считаю эти встречи не консультацией, а знакомством, во время которого я узнаю о проблеме потенциального клиента, понимаю, могу ли помочь в решении или нет. К тому же процентов восемьдесят встреч заканчивается отказом, как только я озвучиваю порядок цен.

– Некоторое время вы вели блог в Instagram (владеющая Instagram Meta признана экстремистской в России). Оттуда приходили клиенты?

– За всё время, может быть, два или три клиента. У блога не было задачи привлекать клиентов, потому что ценность детективных услуг нельзя навязать – это не услуги фотографа и не массаж. Для обращения к нам нужен повод – в этом отношении решает контекстная реклама. Кроме того, гораздо эффективнее сарафанное радио и безукоризненная репутация, в нашем бизнесе это главный фактор успеха.

– О чём следует помнить предпринимателям, чтобы не было проблем, с которыми придётся идти к детективу?

– Самая частая ошибка предпринимателей – пренебрежение проверкой потенциальных партнёров. Недобросовестных контрагентов можно выявить во многих случаях заранее, но бизнесмены предпочитают сэкономить пять тысяч рублей и рискнуть пятнадцатимиллионным контрактом. Вопреки распространённому мнению, проверка контрагента не ограничивается «Спарком».

Во время службы я встречал предпринимателя, каждый день идущего одним и тем же маршрутом с портфелем, в котором лежит несколько миллионов выручки. Затем он закономерно пишет заявление, что пострадал от разбоя. Но маршрут при этом не меняет, инкассаторам и охранникам не платит. Есть хорошая фраза: «За безопасность нужно платить, а за её отсутствие – расплачиваться».

klops.ru