Как наемничество трактует закон в России и в мире

Причем его соперником могло быть только другое государство и его армия. Военные действия, не подпадающие под это определение, соответственно, не могут быть классифицированы в качестве войны. Для их обозначения применяются такие эвфемизмы, как «контртеррористическая операция», «конфликт низкой интенсивности» и т. д. 

Этот принцип также стал основополагающим для международного права и оказался зафиксирован в I Женевской конвенции 1864 года и Гаагской конвенции 1899 года, а также в Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны 1907 года. После II мировой войны принцип государственной монополии на ведение войны был подтвержден во многих документах. 

В их числе — Статья 2 Устава ООН, Нюрнбергское соглашение, договор 1998 года, известный как Римский Устав Международного уголовного Суда, который требует универсальной юрисдикции и разграничивает законную и «незаконную» форму войны, ряд постановлений Международного суда ООН и другие.

Появление частных военных компаний и рост их значения в современных войнах привели к проблематизации этого явления и попыткам ввести его в рамки принятых ранее правовых определений. Правовой статус наемника

Наемничество долго находилось вне поля зрения международного права и только широкий размах, который это явление приобрело в ходе войн, сопровождавших процесс деколонизации на африканском континенте, способствовал его правовой проблематизации. 

Наиболее известное определение наемничества содержится в Статье 47 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям, принятого в 1977 году: «Наемник — это лицо, специально завербованное на месте или за границей, чтобы сражаться в вооруженном конфликте, фактически принимающее участие в военных действиях; принимающее участие в военных действиях с целью получения личной выгоды, материальное содержание которого значительно превышает вознаграждение, выплачиваемое комбатантам, входящим в личный состав вооруженных сил данного государства; не являющееся гражданином государства, находящегося в конфликте, или не проживающее на его территории; не входящее в личный состав вооруженных сил стран, находящихся в конфликте; не посланное государством, которое не является стороной, находящейся в конфликте, для выполнения официальных обязанностей в качестве лица, входящего в состав его вооруженных сил». 

Существующее определение рассматривает наемничество в качестве формы преступной деятельности граждан одного государства на территории другого. Категорический запрет на подобного рода деятельность содержался уже в III и IV Женевских конвенциях, принятых, соответственно, в 1929 и 1949 годах. Международная конвенция о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наемников, принятая резолюцией ООН 4 декабря 1987 года, определила, что действия наемника направлены на свержение правительства, подрыв конституционного порядка или территориальной целостности государства. 

Декларация Генеральной Ассамблеи ООН о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами 1970 года категорически запрещает государствам — членам ООН поддерживать действия наемников: «Каждое государство обязано воздерживаться от организации и поощрения организации иррегулярных сил или вооруженных банд, в том числе наемников, для вторжения на территорию другого государства». Международным правом наемники признаются уголовными преступниками и должны нести ответственность перед судом. То есть они являются международными преступниками.

На практике, когда дело доходит до конкретных обвинений, квалифицировать то или иное лицо в качестве наемника — весьма сложная задача. Чтобы быть признанным судом в этом качестве, обвиняемый должен полностью удовлетворять сразу всем вышеперечисленным критериям. 

В результате суд на основе предоставленных обвинителем материалов должен доказать, что обвиняемый:

• был специально завербован в третьей стране, чтобы участвовать в вооруженном конфликте;
• принимал участие в военных действиях в целях получения личной выгоды;
• получал материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, выплачиваемое комбатантам такого же ранга;
• не входил в личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте.

Помимо технической стороны вопроса, связанной со сложностью поиска и обнаружения доказательств в столь щекотливом вопросе, вышеперечисленные условия сами по себе являются столь ограничительными, что удовлетворить им практически невозможно. Лишь очень незначительная часть лиц, действительно участвующих в международных военных конфликтах, по факту соответствия всем этим формальным признакам может быть признана наемниками.

Практическим доказательством этого тезиса является незначительное число осужденных по соответствующему обвинению лиц. Лучше всего о сложившемся положении сказал один из «солдат удачи»: «наемник, который не может опровергнуть свою принадлежность к этой профессии в суде, достоин того, чтобы быть расстрелянным на месте вместе со своим адвокатом!»

Следует также добавить, что действие международных договоров распространяется на те державы, которые эти договоры подписали. К Дополнительному протоколу I от 1977 года, в отличие от самих Женевских конвенций, присоединились далеко не все страны. В частности, его не ратифицировали США.

На национальном уровне во многих странах существуют законы, запрещающие вербовку наемников. В России, например, это статья 359 Уголовного кодекса. 

Согласно ей, вербовка, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника, а равно его использование в вооруженном конфликте или военных действиях, наказываются лишением свободы на срок от четырех до восьми лет. Участие в вооруженном конфликте в качестве наемника влечет за собой лишение свободы на срок от трех до семи лет.

Проблема статуса частных военных компаний

Особенное значение определение правового статуса наемника имеет применительно к ситуации с частными военными компаниями. Современными исследователями было предложено пять специфической особенностей ЧВК, которые отличают эти структуры от других участников вооруженных конфликтов. 

Частные военные компании являются официально зарегистрированными корпоративными структурами, что отличает их от частных лиц сомнительного статуса, подряжавшихся в качестве наемников во время африканских войн 1960-х годов. 

Эти структуры действуют на международном глобальном рынке, предлагая свои услуги преимущественно иностранным заказчикам, в отличие от охранных агентств, приоритетом которых является поиск заказчика на внутреннем рынке. 

В своей деятельности они мотивированы скорее соображениями коммерческой прибыли, нежели политического интереса. Это не предполагает, что ЧВК совершенно игнорируют политический фактор и взаимодействуют с любым клиентом, предложившим самую высокую цену за их услуги, однако по своему происхождению они являются прежде всего коммерческими предприятиями. 

Они ориентированы на военный способ разрешения конфликта путем уничтожения или сдерживания противника, что отличает их от правоохранительных структур, которые вынуждены по возможности избегать ситуаций, связанных с применением насилия. 

Основным методом работы ЧВК является организованное вооруженное насилие. Каждый из вышеперечисленных пунктов сам по себе предполагает возможные исключения, но все вместе они предоставляют хороший набор критериев для проверки того, является ли вооруженный негосударственный субъект конфликта частной военной компанией или нет. Представители ЧВК и их адвокаты сходу отметают обвинения в принадлежности своих сотрудников к категории наемников. 

Правда, их указания на организованный и открытый характер деятельности не выглядит убедительным. Существует целый ряд препятствий для того, чтобы признать их представителей легальными комбатантами. Будучи зачастую инкорпорированными в состав ведущих военные действия правительственных сил, они, как правило, все же оказываются не в состоянии удовлетворить всем четырем критериям к комбатантам со стороны III Женевской конвенции (ношение формы, подчинение единому командованию и так далее). 

При этом подавляющее большинство современных частных подрядчиков не принимает непосредственного участия в боевых действиях, а лишь осуществляет снабжение и обеспечивают боеспособность армии. И с точки зрения статьи 4 а (4) III Женевской конвенции охранники, строители, шоферы, механики и повара являются «гражданскими лицами, следующими за вооруженными силами, но не входящими в их состав».

Растущая сложность управления современными военными системами и необходимость владения специальными знаниями для их использования являются одной из основных причин, обусловивших необходимость привлечения сил армейских подрядчиков.

Однако многие функции, ушедшие на аутсорсинг частных подрядчиков, носят вполне военный характер. Cотрудники ЧВК управляют беспилотными самолетами Global Hawk и Predator, противотанковыми установками TOW, обслуживают истребители F-117 и бомбардировщики B-2, а также проводят разведывательные операции. 

Такие действия, безусловно, являются звеньями в цепи событий, связанных с непосредственным осуществлением военных операций. Соответственно, их исполнители были специально наняты для выполнения военных задач, и, таким образом, все же являются наемниками.

ЧВК и национальное законодательство

На сегодняшний день только в США, Великобритании, ЮАР и Израиле действующее законодательство регулирует деятельность частных военных компаний. К примеру, в Соединенных Штатах, начиная с 2000 года, продажа военных услуг регулируется Законом о контроле над экспортом вооружений, согласно которому каждая частная военная или охранная компания обязана получить в Госдепартаменте лицензию для работы за рубежом. 

В случае ее получения деятельность фирмы по выполнению контракта будет контролироваться Государственным департаментом. Кроме того, сделки, стоимость которых превышает 50 млн. долларов, подлежат одобрению Конгрессом США. Военные подрядчики, действующие в рамках контракта с государством, как на территории США, так и на территории других стран, по сути являются правительственными агентами, и, таким образом, с точки зрения закона рассматриваются как сотрудников правительственных организаций. 

Эта точка зрения значительно упрощает правовое регулирование деятельности ЧВК и обеспечивает их взаимодействие с другими правительственными структурами. Вместе с тем Рабочая группа по услугам индивидуальной защиты в Ираке, созданная при Государственном департаменте США в 2007 году, сообщала о серьезных проблемах в этой сфере, с точки зрения докладчика, являвшихся результатом несовершенства законодательной базы и практик правоприменения. 

Например, хотя на американские ЧВК, действовавшие в Ираке, формально распространялось законодательство США о зарубежной военной юрисдикции, действенный механизм для успешного судебного преследования сотрудников частных военных компаний, фактически отсутствовал вплоть до 2005 года.

Как следствие прорехи в законодательной базе, самим компаниям и их сотрудникам удавалось избежать ответственности за совершенные ими преступления за пределами территории США. 

Трехлетний промежуток, пока закон не был пересмотрен для устранения этих недостатков, создал атмосферу «дикого запада», по крайней мере, в восприятии, для охранных компаний в Ираке. В течении этого времени правительственные структуры постепенно стали утрачивать контроль над действиями сотрудников ЧВК, что в итоге привело к череде громких скандалов.

Правовой статус ЧВК

Первая серьезная попытка международного регулирования деятельности ЧВК была осуществлена в так называемом «Документе Монтрё», принятом 17 сентября 2008 года. Его создание было инициировано правительством Швейцарии и Международным комитетом Красного Креста. 

С момента публикации документ подписали представители более 50 государств, в том числе США, Великобритания, Франция, Германия и Китай. Россия в их число не входит, так как ее законодательство пока не предусматривает и не регулирует такую деятельность. Основой Документа Монтрё является тезис, гласящий, что международное гуманитарное право и соблюдение прав человека должны распространяться на деятельность ЧВК. 

Сам Документ призван устранить правовой вакуум в деятельности таких организаций. 

Определение, содержащееся в Документе, гласит, что ЧВК — это частные предпринимательские субъекты, которые оказывают военные и/или охранные услуги, независимо от того, как они сами себя характеризуют. Военные и охранные услуги включают, в частности, вооруженную охрану и защиту людей и объектов, например, транспортных колонн, зданий и других мест, техобслуживание и эксплуатацию боевых комплексов, содержание под стражей заключенных, консультирование или подготовку местных военнослужащих и охранников.

Документ Монтрё возлагает ответственность за действия ЧВК на государства, которые заключают с соответствующей компанией договор об оказании услуг, в том числе и в тех случаях, когда такие ЧВК заключают субподряды с другими ЧВК. Государство-наниматель несет ответственность за возможные нарушения международного гуманитарного права, стандартов в области прав человека или иных норм международного права, совершенные ЧВК, если такие преступления вменяются ему в вину согласно обычному международному праву.

Государство происхождения, которому принадлежит соответствующая ЧВК или в котором зарегистрирована ее штаб-квартира, обязано при соответствующих обстоятельствах принимать все меры для пресечения и расследования возможных нарушений со стороны ЧВК. 

На государствах происхождения лежит обязательство принимать законы, необходимые для обеспечения эффективных уголовных санкций в отношении лиц, совершающих или приказывающих совершать серьезные нарушения норм, установленных Женевскими конвенциями. 

То государство, на территории которого действует соответствующая ЧВК, в Документе Монтрё называется государством территориальной юрисдикции. В ситуациях оккупации части территории обязательства государств территориальной юрисдикции ограничиваются районами, в которых они способны осуществлять эффективный контроль.

Помимо декларативных заявлений о всеобщей обязанности соблюдать норму международного гуманитарного права, совершать действия, направленные на их защиту, Документ содержит правила и практические рекомендации для разработки соответствующих нормативных актов.

Например, определение круга услуг, которые могут или не могут быть переданы на подряд частных военных компаний, а также критерии при отборе ЧВК и условия заключающихся с ними контрактов. Вместе с тем, как указано во Введении к документу, он сам и «содержащиеся в нем положения не создают правовых обязательств», а носят рекомендательный характер, являясь своего рода наброском для возможной международной нормативной базы.

Литература

• Коновалов И. П, Валецкий О. В. Эволюция частных военных компаний. Пушкино: Центр стратегической конъюнктуры, 2013. — 136 с.
• Адельханян Р. А. Военные преступления в современном праве. М., 2006.
• Алешин В. В. Наемничество — преступление международного характера // Российский ежегодник международного права, 1998−1999. СПб., 1999.
• Ананьев В. А. Еще раз о ЧВК: поговорим о нюансах / nvo.ng.ru
• Серков С. Возможности регулирования деятельности ЧВК / navoine.info
• Цепков Н. Частные военные компании: краткий обзор мирового и российского регулирования / zakon.ru
• Частные военные и охранные компании и международное законодательство / milcons.ru
• Наемники и частные военные компании / web-mistress.livejournal.com

warspot.ru